Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
Ответить в данную темуНачать новую тему
> Девка для Узбека, невероятные приключения Толика и Узбека
Roland
сообщение 8.04.2011 - 14:51

Звезда форума
******
кубок за победу в конкурсах Форума
Группа: Участник
Сообщений: 1137
Регистрация: 31.01.2007
Пользователь №: 18793


Присутствует скрытый мат и всяческие лозунги. Ни то, ни другое не написано мной с целью кого-нибудь оскорбить. Я не отношусь ни к этим, ни к антиэтим, так что примите это поспокойнее.

Девка для Узбека

Мы шли вдоль путей - я и Узбек. Узбек тащил трафареты, я нес баллончики с краской.
- Может, там? - он показал на опоры моста. Я кивнул. Мост - это самое первое дело. Лучше даже чем заборы.
Мы зашли под мост, сбросили рюкзаки. Узбек достал из кармана пачку "Золотой Явы", подкурил сам и предложил мне. Я взял сигарету, подкурил от его зажигалки и стал смотреть на мост.
- С этой стороны четыре влезет, - сказал Узбек. Я покачал головой.
- Слишком часто. Через одну сделаем. А еще три - на той стороне.
Узбек посмотрел на другую сторону. Немного подумав, кивнул. Хорошо было стоять так под мостом и обсуждать предстоящую работу. Особенно когда на улице май. Когда на улице май, иногда кажется, что ты сможешь выбраться из этой ямы. Хорошее время - май.
Мимо на большой скорости проехала электричка, почти сразу же - еще одна, в обратную сторону. Мы с Узбеком докурили, кинули окурки под насыпь и направились к бетонным опорам. Узбек на ходу разворачивал трафареты.
- Богатырь сегодня был? - спросил он.
Я задумался.
- Вроде не было, – я перебрал в голове всё, что мы сегодня сделали. – Нет, сегодня точно не было.
- Тогда с него и начнем?
- Ага.
Мы растянули трафарет. Он состоял из четырех склеенных листов, заламинированных скотчем. Узбек натянул перчатки – одна часть была сильно порвана, и её приходилось придерживать пальцами. Мы приложили трафарет к колонне, я проверил, все ли в порядке и достал баллончик с черной краской. Встряхнув пару раз, так чтобы шарик застучал о стенки, я четырьмя широкими полосами закрасил надпись. Узбек аккуратно отлепил трафарет, встряхнул его и положил на камни – теперь он должен был просохнуть. Мы посмотрели на результат. На колонне остался черный силуэт богатыря, и несколько слов, написанных, вроде как, древнерусскими буквами. В одном месте рисунок немного потек. И буквы там, где Узбек их не придерживал, получились немного размытыми, но в целом неплохо. Бывало и хуже.
"В ЛУЖЕ ВОДКИ, - было там написано, - ТОНУТ ДАЖЕ БОГАТЫРИ!"
- Выпить охота, - сказал Узбек и зевнул.
Я посмотрел на него. Вот уж кто богатырь так богатырь. Рост у него два десять или около того, весит, наверное, сто десять или даже больше – вон какие плечи. Огромная такая детина. Зовут его на самом деле Рома.
- Да, - сказал я ему, - выпить было бы неплохо.
Мы растянули второй трафарет, и я достал баллончик с красной краской.
- Почти закончилось, - сказал я Узбеку и несколько раз встряхнул его. – Может, на пару раз и хватит.
Он кивнул, и мы приступили к работе. За сорок минут мы нанесли еще пять надписей. Разноцветные трафареты сохли под опорами моста. Несколько раз в сторону области проезжали электрички, один раз пронесся какой-то поезд. Время было вроде около четырех, а может, и пяти. Мы только что закончили шестой трафарет - он состоял из трех частей, и теперь курили, сидя на камнях и разглядывали свои труды. Прямо напротив нас теперь сияла ярко-красная надпись.
"ПУТИН - НОВЫЙ ГИТЛЕР".
Я зажал зубами сигарету, достал блокнот и записал в нем:
"Пут-нов-гит - окт. Сх. оп.мост".
После чего записал туда и остальные лозунги. Там были и "РУССКИЙ - ПОМОГИ РУССКОМУ!" и "ОСТАНОВИМ ЧЕРНУЮ ЗАРАЗУ" и, конечно же, "НЕ БУХАЙ". «НЕ БУХАЙ» была написана красным цветом. Последняя красная надпись на сегодня. Пустой баллончик стоял там же, у колонны.
- Если бы мы жили в Америке, - сказал Узбек, - мы бы, наверное, косили людям лужайки.
Я оторвался от блокнота и поднял голову. Он разглядывал наши надписи. "Интересно, - подумал я, - а каково ему-то писать всю эту фигню? Он-то что об этом думает?".
- Слышь, Узбек? – сказал я.
Он, не спеша, повернул ко мне голову.
- Ну?
- А тебя все это не напрягает?
- Напрягает, - кивнул он.
- Серьезно?
- Ага. А ты о чем?
- Ну, лозунги, там и все такое.
- А, это, - он покачал головой. – Нет, это не напрягает.
- Серьезно?
- Ага.
Я посмотрел себе за спину. Позади меня, на одной из опор подсыхала надпись – остроконечные буквы, готический стиль.
"ЧЕР###ПЫЕ - ВОН ИЗ РУСИ"
- То есть - вообще-вообще не напрягает?
- Да это ж чушь, - сказал Узбек. - Это никто не читает даже. Так, понты. Они же деньги у черных на это дело берут.
- Серьезно?
- Конечно. Ты когда деньги получаешь – смотришь, кто тебе платит?
- В смысле?
- Ты в ведомость заглядывал? Там имя стоит, не видел?
- Не. Какое?
- Исмиев. Евгений Шагабудинович.
- Серьезно?
- Серьезно, - он посмотрел на меня. - Ты что, не знал?
- Нет, - сказал я.
- А ты думал, они там что, сплошь русофилы все, да?
- Да не, - сказал я. - Я на эту тему вообще не думал. Мне, честно говоря, пофигу.
- А чего тогда спрашиваешь?
Я пожал плечами.
- Да черт его знает, – я пожал плечами. – Просто так.
Стоило поторапливаться. Приближался вечер.
Я поднялся на ноги и отряхнул штаны.
- Я на той стороне собираю, - сказал я, - ты - на этой.
Узбек кивнул, и тоже встал. Мы собрали трафареты, сложили их и завернули в пакет. Закинули все в рюкзак и двинулись дальше. Электрички теперь ходили раза в два чаще. Люди в них пили пиво, курили в тамбуре или спали, уткнувшись башкой в стекло. Не люблю я электрички. Пару лет назад работал лабухом пару месяцев, с тех пор вот и не люблю электрички. Еще одна громадина прошла мимо нас, и нам пришлось заткнуться.
- Слышь, Узбек? - сказал я когда электричка, наконец, проехала..
- Ну?
- Давай-ка мы с тобой водки жахнем.
Узбек обернулся и посмотрел на меня. Я зевнул и почесал рукой в голове. Потом внимательно рассмотрел пальцы. Сколько не надевай перчатки, сколько не старайся брать трафареты только за края - все равно, под вечер обе руки у тебя будут в этой б##cкой краске.
- А не рано? - спросил Узбек. - Да и денег у меня нет.
- Совсем?
- Совсем нет. Сто рублей. Но это на дорогу.
- Не рано, - сказал я. - Сейчас уже темнеть будет.
Мы поднялись по насыпи и скинули рюкзаки на землю. Снизу подошла электричка, замедлила ход и тащилась так минут пять, а после, скрипнув, совсем встала.
- Чего это она? - спросил Узбек.
- Пропускает кого-нибудь, - сказал я. - Там дальше мост.
Люди, сидящие у окон, как по команде, стали на нас пялиться. Узбек показал им средний палец, но как-то без задора. Я достал баллончики.
- Короче, смотри, - я вытащил из заднего кармана деньги, пересчитал. - Давай мне свою сотню, и я пойду за водкой, а ты пока здесь четыре трафарета забомбишь. Через две плиты на третью, понял?
- А ты куда пойдешь? - спросил он.
- Тут станция недалеко, там магазин.
- С водкой?
- Да вроде как-то брали. Не знаю. Посмотрю.
- Только «Зеленую марку» не бери.
- С чего это?
- Видеть ее не могу. Тошнит.
Я пожал плечами, взял у него сто рублей и направился к станции. Мне было глубоко наплевать, что пить. Главное - чтобы пилось.
Почти сразу как я двинулся, испортилась погода. Поднялся ветер, и я ускорил шаг, натянул кепку на глаза и постарался не обращать на это внимания. Руки я держал в карманах, испачканная в краске футболка шлепала у меня за спиной. Я шел и думал, как хорошо будет сейчас выпить. Не мог я не думать об этом. Эта работа всего меня выжимала. Вроде ничего тяжелого я не делал - шел себе вдоль путей, да рисовал на стенах всякую фигню, но в сумме получалось что-то дико отвратительное и утомляющее. На поезда уже смотреть не мог. Вечные камни и рельсы под ногами - по ним приходится не идти, а пробираться. К тому же каждый день часов до двух меня мучило похмелье. Вот я и думал о том, как бы выпить уже с самого утра. Узбек меня частенько поддерживал - не всегда, но часто. У него был какой-то слабый организм для такого здоровяка. Пить каждый день со мной он был не в состоянии. Ну что ж, спасибо и на том.
На станции "Фирсановка" водку продавали прямо из окошка, выходящего на перрон. Еще я взял пару стаканчиков, пакет, сигареты и литровый сок. Мультифрукт. Только им мы в последнее время и запивали. Узбек говорил, что все остальные соки ему опротивели, а у каждой новой коробки мультифруктового, вроде, каждый раз был новый вкус. Может быть и так, конечно, но лично мне было пофиг и на сорт водки, и на вкус сока. Наутро мне даже вспомнить бывало сложно, что мы там пили и чем запивали.
На обратном пути начал накрапывать дождь, не сильный, но все равно неприятно. Когда я подошел к забору, Узбек стоял, сложив огромные руки на груди, и разговаривал с Эдиком.
- Привет, Эдик, - сказал я и положил пакет на землю. Только этого и не хватало. Эдик был законченным му#аком.
Мы пожали друг другу руки, и Эдик сразу же стал пялиться на пакет. Как всегда, вся его рожа была в краске, и шея тоже, и даже волосы кое-где. Он был дерганым коротышкой, и не нравился никому, даже, наверное, своим родителям.
- А вы чё, бухать собрались? - спросил он и засмеялся. - Бухать собрались, черти, а?
- Не, после работы, - сказал Узбек, лениво растягивая слова. Я кивнул.
- Ага. Через часок-другой.
- Так нахрена сейчас взяли? Давай тогда сейчас выпьем.
- Не-а, - сказал я.
Узбек покачал головой.
- Нет, - сказал он. - Сейчас не хочется.
- Эдик, сказал я, а ты сегодня не по Ярославке должен?
- По Ярославке.
- Так какого х##, Эдик? - спросил Узбек.
- Да ну в ж#пу, Лось этот. Там негде почти. А здесь места дофига. Я по пустым колоннам прошелся...
- Чего? - спросил я. Какое-то время я действительно думал, что ослышался. – Чего ты говоришь?
- У вас там половина колонн пустыми стоят...
- А то мы не знаем, - сказал Узбек. - Для тебя, что ли, стоят?
- Эдик, ты му#ак, - сказал я. - И пить мы с тобой не будем.
Эдик, все еще улыбаясь, смотрел на нас.
- Зажидили, что ли?
- Водку? Водка наша, не твоя.
- Колонны вы зажидили!
- Тебе говорили - часто не суй? Говорили, а, Эдик?
- Это они чтоб мы дальше ходили!
- Ага, - сказал я. - Чтоб мы дальше ходили. А теперь ведь и не разберешь - кто первый, кто второй там был, да?
- Толик, б##! А то ты не знаешь - разбираться никто не будет...
- Эдик, - сказал я, - иди-ка ты...
- Да не, - сказал Узбек, - пусть немного постоит ещё... хотя бы минуту.
Эдик посмотрел на меня, потом на Узбека, и, видимо, что-то понял.
- Ладно, - сказал он. - Пойду я тогда.
Он спустился по насыпи и направился вдоль путей в сторону области. Я покачал головой.
- ЭЙ! - заорал Узбек, - ТЫ КУДА ПОШЕЛ, МУ#ИЛА? П####Й ОБРАТНО! ОБРАТНО, С#КА!
И тут Эдик повернулся к нам и показал две руки с вытянутыми вверх средними пальцами.
- СОСИТЕ Х##, ЖИДЯРЫ!!! - заорал он и бросился бежать. Тяжелый рюкзак бил его по спине, он часто оборачивался и несколько раз чуть не упал, прежде чем скрылся из виду. Я покачал головой и приземлился рядом с пакетом.
- Может, ему морду набить? - спросил меня Узбек. Я пожал плечами.
- Как хочешь. Давай выпьем.
Он кивнул, тяжело опустился на корточки, потом сел.
- Что-то херово мне, Толик, - сказал он, пока я зубами сдирал пленку с бутылки. Я покосился, но ничего не сказал. - И чем дальше - тем все херовее. Вот у тебя девушка есть? - я покачал головой. - Вот и у меня нет. Со мной ваши девушки даже не разговаривают. Сам понимаешь.
Я понимал. Двухметровый узбек - то еще зрелище.
- Но я-то черт с ним, я не русский и здоровый - вот и боятся. А с тобой-то что не так?
Я задумался. И действительно - со мной-то что не так?
- Ты вроде и нормальный, и русский, - продолжил Узбек, видя, что я молчу, - и рожа даже ничего... волосы вон. А девушки у тебя нет. С чего бы это, а?
- Не знаю, Узбек. Хер его знает. Может, пахну я?
Узбек хохотнул.
- Может, и пахнешь.
Он посмотрел, как я разливаю водку, вздрогнул.
- Бухаешь ты постоянно. Вот и не любят тебя.
Тут я не выдержал.
- Знаешь, Узбек, ты сейчас как русич говоришь.
- Чего? - удивился он.
- Говоришь ты как богатырь в старых фильмах. Тезисно, или что-то вроде того. Как будто после каждой фразы кулаком по столу бьешь.
- Ну? Правда?
- Ага, и сейчас вот.
Мы выпили, приложились к коробке мультифрукта, вздохнули, помолчали. Потом налили еще.
Под нами, одна за другой, проходили забитые людьми электрички.

Когда мы допивали водку, дождь начал лить по-настоящему. Мы кинули пустую бутылку вниз, по-быстрому собрались и двинулись в сторону Крюково по путям - вслед за убегающим Эдиком. Надо было добить последний баллончик, а затем можно прыгать на электричку и чесать в Москву. Сегодня нам должны заплатить за всю неделю. Намечался хороший вечер.
- Эти ваши студенты, - сказал вдруг Узбек, - больше всего бесят.
Я покосился на него. Что-то его сильно развезло.
- Чего студенты? - спросил я.
- Ничего. Ходят на понтах, вроде как самые крутые. И жизнь у них уже просчитана вся. Одеваются во всё подряд, обувь... Они в разы дороже меня со всех сторон - а ведь они кто? Они студенты! Раньше шутки были про студентов и сосиску, слышал?
- Ага. Одна сосиска и четырнадцать...
- ..и четырнадцать вилок, да! – он взмахнул своими ручищами и ударил себя по бедрам. – А теперь они сосиски вообще не едят! Они в суши едят! Пиццу заказывают, ганджу по ночам курят! И чем они лучше – тем, что кто-то платит за них, да? Ведь я же тогда лучше получаюсь них, да? Я же не пошел по их дороге, а выбрал сложный путь, сложный, но свой!
- Успокойся, - сказал я ему. Но не тут-то было.
- Эти студентки - где эти студентки? – он повернулся ко мне, но я только пожал плечами. – Которые могут с тобой и примусом на одном матрасе жить? А? Они же девки все! Серьезно - они никто и звать их никак, еще даже не закончили ничего - да и не закончат скорее всего… зато запросы! Теперь ведь если живешь с родителями - у тебя даже шансов нету! А чего плохого в родителях? Москва – самый дорогой город! Почти как Токио!
- Ты чего, с родителями живешь?
- Я? Какой! - он махнул рукой, - мои далеко, я с чужими людьми живу...
- Ты тут хватит на жизнь обижаться, - сказал я ему. - Понял? А студенток оставь студентам.
- Не могу! Не могу я их студентам... ты вот… ты вот хоть одного студента нормального знаешь?
Я попытался припомнить. Все студенты, которых я знал, честно говоря, были теми еще му#аками.
- Нет, - говорю. - Но это ничего не доказывает.
- Доказывает! Не могут они жрать в суши и быть людьми!
- Чего ты, - говорю я ему, - к суши привязался?
Не тут-то было. Узбек вошел в раж и опять стал размахивать руками.
- Знаешь, что мне один недавно говорит? Я, говорит, напитки дешевле пятиста рублей не пью! Это он - мне говорит!
- Ну, если есть деньги...
Узбек отвернулся и долго шел молча. Я ему не мешал. Вдруг спереди послышались какие-то крики. Показался серый силуэт моста. Мы ускорили шаг. Теперь можно было различить несколько голосов. Какая-то молодежь смеялась и громко материлась. Мы зашли под мост.
Их было пятеро, в ярких куртках и толстовках. На головах - кепки с огромными козырьками или капюшоны. Они стояли у одной из опор и раскрашивали ее из баллончиков. Граффити у них получалось ничего так. Увидев нас, они замолчали. Узбек сразу подошел к ним, оглядел всех разом, затем посмотрел на колонну.
- Чего это за г#вно? - спросил он.
Ему никто не ответил. Узбек высморкался, расстегнул рюкзак и достал трафарет.
- Слушай, Узбек, - сказал я. - Это школота. Пойдем нахер, на других колоннах припечатаем.
- Брат, дай мне баллончик, - сказал он.
Некоторое время я размышлял, давать ему баллончик или нет, но потом, вздохнув, расстегнул рюкзак. Узбек был сейчас в таком состоянии, что если я не дам – сам возьмёт.
Когда Узбек приложил трафарет поверх граффити, ребята заволновались. Кто-то даже подал голос.
- Э, вы че делаете, твари?
Узбек обернулся, еще раз оглядел их, а потом, по-жирному, с потёками, отпечатал трафарет поверх разноцветного граффити.
"ДЕМОКРАТИЯ - СОВРЕМЕННОЕ РАБСТВО!"
Некоторое время мы все смотрели на эту надпись. Потом парень в сером балахоне шагнул назад и вскинул голову.
- Все равно мы всю эту х##ню закрасим, - сказал он. - Как только вы уйдете!
Узбек тяжело обернулся. С его волос на лицо стекала вода.
- Закрасим? - повторил он. – Закрасим, говоришь? Давай сюда!
- Чего?
- Баллончики, чего? Сюда давай.
Я все понял и сделал два шага вправо, оказавшись за спинами двоих парней - один повыше, нервный какой-то стал на меня коситься. Тот, который пониже, стал прятать баллончик в карман спортивных штанов. Я расслабился. Напрягаться было ни к чему.
- Давай баллончик, - повторил Узбек.
За его спиной тощий парень в желтой толстовке, с нарисованным на ней носорогом, стал собирать разноцветные баллончики. Рядом с ним стоял еще один, в сверкающих очках. Он выглядел самым спокойным из них. Парень в сером, стоящий рядом с узбеком, заозирался и решил, что они с нами справятся. Или не знаю, что он там себе решил? но в следующий момент он прыгнул вперед и ударил Узбека в лицо кулаком. Я тоже прыгнул и ударил ногой того, что повыше. Сильно так ударил, чуть ниже шеи – он рухнул на землю и покатился вниз. Второй бросился мне в ноги и даже повалил меня на спину, но позиция у него была провальная - я высвободил одну ногу и несколько раз пнул его в плечо. Затем он не успел убрать голову, и следующим ударом я попал ему в лоб - так сильно, что мне даже в ногу отдало. Затем все было просто – он перестал дергаться, и я несколько раз пнул его в лицо. Когда он отвалился, я поднялся на ноги и осмотрелся. Тот, что ударил Узбека, стоя на коленях, зажимал лицо. Что с ним было, я не видел. Тот, который в очках, изо всех сил несся в сторону города и был уже довольно далеко - видать, дернул с места, как только его приятель дал по лицу Узбеку. Последний из них, в желтой толстовке, прижимая к груди разноцветные баллончики, мотался из стороны в сторону в Узбековых лапищах - тот держал его за шкирку и трепал, как ребенка. Этот последний, вроде как даже плакал.
- ТЫ СТУДЕНТ? - кричал ему Узбек. – ТЫ СТУДЕНТ, Б###Ь?
Узбек швырнул его на колонну, и тот, шлепнувшись об нее спиной, выронил все баллончики с краской и сел на ж#пу, закрыв голову руками. Когда он ударился о колонну, то очень громко вскрикнул – высоко так, прямо как девка. Ну а когда он упал, то все стало совсем уж ясно. Капюшон сполз, стали видны длинные волосы и испуганное лицо. Оказывается, это и была девка. Лет так семнадцать, может восемнадцать. Симпатичная и бледная, под цвет колонны. Сидит эта девка на камнях и ревёт, а руки она, значит, вверх подняла – чтобы, вроде как, от Узбека защититься.
Меня как будто кто-то за горло взял. Водка подкатила к самому кадыку.
Узбек втянул в себя воздух, посмотрел по сторонам. Двое, которых я сбил с ног, лежали чуть дальше внизу. Я спустился, стянул с одного кепку, с другого - капюшон. На меня уставились испуганные лица подростков. Еще дети, но, определенно, оба - парни. Я облегченно вздохнул. Узбек посмотрел на того, что стоял на коленях, с разбитым лицом, но и с этим тоже все было понятно. Затем Узбек снова посмотрел вниз.
- Ты чего не сказала, а? - спросил он у девки. Ее жёлтая толстовка вся измазалась в краске. - Ты чего не говоришь, а?
Я подошел к нему, взял за плечо.
- Узбек, - сказал я. – Пойдем.
- Ты почему сразу не сказала, глупая, а? Я б темя пальцем не тронул! Я б их - он махнул рукой в сторону, - пальцем не тронул! Ты чего, больно? Тебе очень больно?
- Она в порядке, - сказал я ему. - Пойдем уже. И так херово...
Я потянул его за рукав, и он, наконец, сдвинулся с места. Мы вышли под дождь и двинулись в сторону города. Через некоторое время мы встретили очкарика. Тот, увидев нас, вздумал было бежать, но мы не обратили на него внимания. Он застыл и стоял, не шевелясь, пока мы не прошли мимо него, а потом побежал к мосту.
- Б###ь, - сказал Узбек. - Плохо-то как.
- Забей, - сказал я. - Ничего ты ей не сделал.
- Нет, - сказал он, - сделал. Сделал, б###ь. Слышал, как она ударилась?
- Черт! - я остановился. - Мы трафарет забыли! И баллончик.
- Забей, - сказал Узбек.
- Давай, я схожу.
- Забей. Как ты пойдешь?
Я представил себе, как я пойду, покачал головой и мы пошли дальше.
- А красивая она была, да? - спросил меня Узбек. Я кивнул.
- Очень.
- Эта - она очень красивая, да?
- Да, - согласился я, - Эта что надо.
- И смелая! Очень смелая! Она, и тот, первый. И сильная… Не против меня, конечно, но…
Он вдруг остановился и закрыл лицо ладонью. Я прошел еще пару шагов и, остановившись, закурил. Я не знаю, что он там делал. Может, плакал. Я почти докурил сигарету, когда он догнал меня. Дальше мы шли молча. Нам нужно было, чтобы кто-нибудь признал, что мы правы, но рядом, как назло, никого не было. Когда дождь закончился, мы вошли в город, а в городе мы нашли магазин. Узбек так и не сказал ни слова. Я был не против.

Где-то далеко от нас закатывалось солнце.

Сообщение отредактировано Roland - 8.04.2011 - 14:53
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
nightingle
сообщение 9.04.2011 - 13:17

белокурая бестия
******
орден IV степени
Группа: Модератор
Сообщений: 1701
Регистрация: 30.09.2003
Пользователь №: 159


это лучше, сэр, фраза про солнце в конце только портит, кмк

Сообщение отредактировано nightingle - 9.04.2011 - 13:17
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Roland
сообщение 9.04.2011 - 15:26

Звезда форума
******
кубок за победу в конкурсах Форума
Группа: Участник
Сообщений: 1137
Регистрация: 31.01.2007
Пользователь №: 18793


Цитата(nightingle @ 9.04.2011 - 14:17) *
это лучше, сэр, фраза про солнце в конце только портит, кмк

это был один из семи вариантов концовки. в течении нескольких дней думаю слегка переписать финал, но пока еще не знаю как
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение
Радист
сообщение 9.04.2011 - 22:03

Просто решил написать длинное-длинное сообщение, как оно будет смотреться в статусе? Всё что ли? это предел? а нет, вот!и это не предел
*******
кубок за победу в конкурсах Форумаорден VII степениОтличительный знак Горсетькубок за победу в конкурсах ФорумаНовогодний конкурс
Группа: Участник
Сообщений: 4295
Регистрация: 31.12.2005
Пользователь №: 11282


финальная фраза тоже выбила из калеи. В некоторых моментах получилось слишком уж бытово, например, где водку пьёте.
Ещё не понятна роль Эдика во всей концепции произведения, ну в моей голове он вообще сюда никак не ложится. Он, как бы, бесполезный персонаж. Ещё хотел написать, но мысли никак не формулируются. В целом поставил бы нетвёрдую четвёрку. Всё написаное выше чистое имхо.
Перейти в начало страницы
 
+Цитировать сообщение

Ответить в данную темуНачать новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



RSS Текстовая версия Сейчас: 29.03.2024 - 09:08